 |
|
Глава 5 О том, как Вика, Ваня и Алиса узнали о народах Урума и поссорились с крамзанином аня нажал спусковой крючок пистолета, и раздался оглушительный грохот. Комната тут же наполнилась дымом и запахом пороха. – Ого! – воскликнул мальчик. – Как бабахнуло! У меня даже пистолет из рук выбило. Это совсем не похоже на то, как стреляют игрушечные пистолеты. И тяжелый он какой-то, с таким не поиграешь. Ваня разочарованно отложил пистолет в сторону. Стотысяч пожал плечами. – Да, лучше уж не стреляй больше, – сказала Алиса. – У меня перепонные барабанки полопались. – Это называется барабанные перепонки, – поправила Вика. – Всё ты вечно путаешь, Алиса. – Ну и что, ну и что? – ответила младшая дочь и скорчила гримасу. – Я специально так сказала, для смеха. – Ага, Алиса, – настаивала Вика, – всем так весело… – Где пуля, Принеси-подай? – спросил Ваня. Робот протянул жёлтый кусочек металла. Пуля была горячей, и Ваня, отдёрнув руку, уронил её на пол. Робот тут же вернул донесителю упавшую пулю. Теперь она была холодной. Никто даже не успел заметить, как Принеси-подай отыскал её и подобрал, а затем остудил. – Ого, – с восторгом заявил Ваня. – Он опять время растягивал? – Да, – сказал Стотысяч. – Кстати, если бы робот не обладал своими удивительными возможностями и не поймал пулю, ты бы, Ваня, попал себе в руку. – Откуда ты знаешь? – спросил мальчик. – Я просчитал направление полёта пули, – спокойно ответил крамзанин. – Вот так она вылетела из ствола, ударилась об стену, пошла к потолку и назад – к тебе в руку. – Вот видишь, Ваня, – участливо вставила реплику Вика, – стрелять было всё-таки не смелостью, а глупостью. – Ничего страшного, – успокоил всех Стотысяч. – Я бы не допустил беды. И Ваня прежде всего показал своим поступком доверие к нам. За доверие – спасибо. Но больше так делать не стоит. Нельзя так легко подвергать себя и других опасности. – Расскажите, что за камень свалился нам на крышу? – вспомнила Вика недавний ужас, который испытали все присутствующие. – Ах это, – махнул рукой Стотысяч. – Это «подарки» с Урума. Тамошние обитатели бросают в космос камни. Я уже говорил вам: Урум – сложная и хищная планета. – Зачем они бросают камни? – уточнила Вика. – На Уруме идет война, – Стотысяч присел на край Викиной кровати. – Два совершенно разных народа вот уже несколько сотен лет не могут поделить власть над третьим народом. Первый воинственный народ – шрафы. Они напоминают земных обезьян с головами лягушек. Очень нервные, раздражительные существа. С ними невозможно говорить спокойно. Они кричат, машут руками, норовят ударить. Что ни скажи – всё их раздражает. – А если молчать? – уточнила Вика, которая записывала слова Стотысяча в свой блокнот. – Только молчать с ними и остаётся, – развёл руками крамзанин. – Значит, найти с ними общий язык можно. – Да уж, – засмеялся Стотысяч, – с ними можно найти полное отсутствие общего языка. Они много лет назад уничтожили нашего посланника. Забрали у крамзанина антивес – тот прибор, о котором я говорил. И вот теперь используют чудо нашей научной мысли с удивительной глупостью. Шрафы бросают камни в своих врагов на том же Уруме, но чаще всего глыбы с неимоверной скоростью уносятся в космос. У шрафов не хватает знаний даже для того, чтобы правильно предугадать, как полетит камень. Ставят антивес под глыбу, какая побольше, хватают камень и – бах! – Какой ужас! – воскликнула Алиса. – А второй народ Урума – цепы. Тоже не подарок, я вам скажу, – продолжил Стотысяч. – Круглые туловища, тонкие ноги – по сорок штук у каждого. Угрюмый народец. – А третий народ, из-за которого все дерутся, – добрый и хороший? – подала голос Алиса, которой тоже хотелось участвовать в беседе. – Третий народ называется пфи. Он – никакой. Нет своей речи, нет конечностей для передвижения, нет практически ничего. Есть только души. Пфи – живые растения, если взять для их описания земной образ. Это существа, похожие на сдобное тесто. Нет даже постоянной формы тела. – А зачем же эти пфи нужны шрафам и цепам? – не поняла Вика. – Пфи очень нужны и тем, и другим для поддержания жизни. – Цепни и штрафы едят пфей? – испугалась Алиса. – Нет. Цепы и шрафы едят мясо живности, которая населяет Урум, и друг друга. А в пфи оба этих народа заворачивают своих детей, чтобы те не погибли от жары и холода. – Ого! – донесители подняли в удивлении брови. – Вам-то хорошо, друзья, – продолжал Стотысяч. – Люди знают огонь, открыли чудесную силу электричества. Люди построили дома, где всегда есть очаг, тёплая еда и питье. На Уруме же всего этого нет. Но есть дни и ночи, так же как на Земле. Только днём на Уруме жарче, чем в самых жарких пустынях вашей планеты, а ночью – холоднее, чем у вас зимой на полюсах. Воздуха вокруг Урума значительно меньше, чем на Земле, поэтому и остывает, и прогревается он очень быстро. Но ни шрафы, ни цепы не умеют согреть себя. Они не научились делать одежду, строить дома или хотя бы забираться на ночь в пещеры, как первобытные люди. Единственный для них способ сохранить своих детей живыми – завернуть их в пфи. У пфи всегда одинаковая температура тела, они удивительно мягкие – просто идеальные пелёнки для младенцев. – А почему пфи считаются народом, а не растениями или животными? – спросила Вика. – Это глубокий вопрос, – Стотысяч задумался. – У пфи есть мысли, а точнее, грёзы. Они живут именно в своих мечтах. Эти мечты всегда светлые – яркие образы и красивые узоры – будто цветной калейдоскоп. Вот почему они считаются третьим народом Урума. Если бы не шрафы и цепы, лежали бы пфи сотни лет на одних и тех же местах, питаясь пылью и воздухом. Лежали себе и спокойно разглядывали картинки в своих достаточно примитивных мозгах. – Скажите, Стотысяч, – Вика, словно журналист на пресс-конференции ткнула шариковой ручкой в сторону собеседника, – а почему вы не помирите все эти народы? – Кто должен их мирить? – удивился тот. – Вы, крамзане. Привезите им огонь, тёплые вещи, научите строить дома, – для Вики всё это было очевидным. – Вот, – крамзанин в свою очередь указал пальцем на Вику, – именно поэтому Земля отстоит так далеко от других планет, населённых разумными существами. Мы всё ломали голову – почему космосу было угодно создать вас именно там, в глуши Вселенной? – Не поняла, – честно ответила Вика, – в чём мы отстаём. – Не отстаёте, а стоите в стороне. Да какой смысл нам помогать Уруму? – Стотысяч был искренне взволнован. – Скажи, Вика, зачем? – Чтобы у них было хорошо, – Вика захлопала глазами, – чтобы не погибали от холода малыши. – Где логика? – спросил Стотысяч. – Где математически доказанная необходимость нашего вмешательства? Какое нам дело до них? – Я не понимаю, – Вика встала с кровати. – Я отказываюсь понимать. Вы не видите причины помогать тем, кому очень плохо? – Мы видим только те причины, которые можно доказать математически, – сказал крамзанин. – Мы – умные. Мы – думаем и считаем. Если есть смысл помогать, сделаем всё возможное. Нет логики – никогда не пойдём на это. – Вы – чудовища! – громко бросила Вика. – Зачем же вы помогаете нам, землянам, если не хотите помочь Уруму? – спросил Ваня. – Вот мы и дошли до главного, – Стотысяч потёр руки от удовольствия. – Да, зачем? – Ты говорил, что прилетел на Землю, – вспомнил мальчик, – и уже знал о донесителях. Откуда? Давай же, мы ждём ответа! – Друзья… – начал Стотысяч по привычке. – Не называйте нас друзьями, – перебила его Вика. – Такой, как вы, бездушный, бесчеловечный, не может… – Да, Вика, я – совершенно бесчеловечный, – усмехнулся Стотысяч. – Я бесчеловечный НЕЧЕЛОВЕК. Я крамзанин с двадцатью щупальцами. Ваня подошёл к Вике и мягко опустил ладонь на её плечо: – Давай дослушаем его объяснения. – Друзья… – с улыбкой повторил Стотысяч. Он сделал паузу, посмотрел на каждого из детей. Увидел, как Вика надула губы и скрестила на груди руки. – Я поражаюсь вам. Я раздавлен вами. Вы стоите на моём корабле. Вы знаете, что я значительно сильнее вас. Вы знаете, что меня не могут погубить даже ваши смешные земные пистолеты. Вы знаете, как ловко исполняет приказы Принеси-подай. Вы знаете, что ваши жизни целиком в моих руках. И при всём этом вы не боитесь называть меня чудовищем. – Ты нас убьёшь? – спросила Алиса, и по её щеке покатилась слеза. – Лучше верни нас домой. – Нет, Алиса, не бойся, я не причиню вам вреда, – Стотысяч убрал с лица улыбку. – Давайте не будем спешить с выводами. Вика, постарайся сначала понять всё до конца, а потом уже совершать какие-то поступки. Вы же знаете математику, а ведёте себя так нелогично. – А при чём тут математика? – Вика продолжала смотреть на Стотысяча с презрением. – Как это при чём? – пришелец кивнул Принеси-подаю. Робот вытащил из мантии чемоданчик и протянул его хозяину. – Что это ещё такое? – Ваня вытянул шею. – Это компьютер, – ответил Стотысяч. – Ваш земной компьютер. Пришелец открыл чемоданчик и загрузил компьютерную систему. Дети с интересом смотрели, что хочет показать им Стотысяч. Пришелец же со спокойным лицом выбрал на рабочем столе игру – автомобильные гонки. Ваня хорошо знал её, у детей на домашнем компьютере была такая игрушка. Пришелец ткнул стрелочкой, пошла загрузка игры. Появилась цветная заставка. Стотысяч выбрал себе синий гоночный автомобиль. Бим! Бим! Бим! Светофор на мониторе показал старт. Автомобильчик пришельца рванул по нарисованной трассе. Первый круг, второй. Он великолепно вписывался в сложные повороты. – И что? – не выдержала Вика. – Что вы хотели показать нам? – Я хотел показать вам, что такое логика, – ответил Стотысяч. Он взял чемоданчик и протянул его Ване: – Поставь на свою тумбочку. Поиграете потом, если будет желание. Здесь собраны все игры, которые были у вас дома. Лететь нам ещё несколько земных дней. Успеете заскучать. Вы ждёте от меня ответов. А я достал компьютер и стал играть. Логично ли моё поведение? – Нелогично, – согласился Ваня. – Вот, – удовлетворённо протянул Стотысяч. – А логично ли поступаете вы? Земля в опасности. Я – ваш шанс спасти жизни ваших родителей и нескольких миллиардов землян. А вы говорите о бедствии населения Урума. Вы портите со мной отношения, подвергая сомнению успех главного задания. – Я была поначалу высокого мнения о вас, – промолвила Вика с грустью и разочарованием. – Да, Вика, – продолжал крамзанин, – в вас заложено столько ошибок и противоречий, что нам, логичным, трудно с вами. И теперь я вижу ваше преимущество – вы непредсказуемы. Вас нельзя просчитать, хотя математика давно известна на Земле. Может быть, как раз это удивительное качество позволит вам выполнить сложную задачу – спасти Солнце? – Хватит нас изучать, – сказала Вика тихо. – Мы же не микробы, чтобы вы ставили над нами опыты. Сами виноваты – водите нас за нос, сообщаете одни обрывки разных историй. – Да-да, – согласилась с Викой Алиса. – Пфи, бедные пфи, их используют, как пелёночки. – Алиса, – серьёзно сказал Ваня, – давай не будем перебивать нашего логичного математика, а лучше послушаем его. А то мне кажется, нас тоже используют, как пфи. Пусть Стотысяч ответит на вопрос, зачем же он всё-таки помогает землянам. |
